JOHNNY UND DIE JUDAS PRIESTER…!
Джонни и Judas
Priest…!
“Ближайший
аэропорт расположен в добром часе езды от того захолустья, где находится
студия. Это может вполне раздосадовать гостя из-за океана. Как, например, Ozzy.
Он хотел недавно посетить нас в студии, однако настаивал на том, чтобы ему
предоставили вертолет на перелет от аэропорта до студии…
Ну
и что, все равно приехал, в конце концов, на автомобиле”.
Rob Halford
никак не может удержаться от ухмылки, когда преподносит этот маленький анекдот
из жизни в датской провинции.
Вокруг нас царит
оживленная деловитость, целые полчища техников, помощников, кинооператоров и
саунд-инженеров снуют – казалось бы, хаотично – туда и сюда, что-то оборудуют и
подправляют, монтируют и разбирают и играют колесики в механизме.
“… gо, Johnny gо, gо Johnny go, gо Johnny
Johnny, Johnny B. Goode…”
“Johnny B.
Goode”, один из величайших классиков рок истории гремит из динамиков, снова и
снова…
Однако, очень
современная версия и исполняемая голосом, который столь же узнаваем, сколь и
знаменит. ““Johnny B. Goode” – это заглавная
песня одноименного фильма, который в настоящее время еще в производстве” - поясняет Rob
Halford сопутствующие обстоятельства. “Продюсеры
хотели выпустить песню в концертном варианте, поэтому мы прервали студийную
работу на несколько дней, чтобы записать эту вещь живьем здесь в Амстердаме”.
Амстердам,
нидерландский эквивалент верх неитальянской Венеции и самый либеральный город
европейского континента (это относится не только к друзьям душистой смолки!) в
разгаре месяца января, который ведет себя уже едва ли не по-весеннему, является
местом проведения примечательного мероприятия. В “Roxy”, сравнительно небольшом
концертном клубе где-то вблизи китайского квартала и не очень уже далеко от
района красных фонарей[1] объявились Judas Priest,
чтобы там отснять уже упомянутую концертную сцену и чтобы помимо этого заодно
воспользоваться возможностью, дабы, наконец, снова разок выступить в клубной
атмосфере.
“После окончания мирового турне это первый раз, когда мы
снова вместе стоим на сцене” – озадачивает мистера Tipton’a этот
факт. Который, очевидно, напомнил бы глубокой озабоченностью другие, менее
опытные ансамбли, оставляет довольным холодным. “Так
что возможно буквально все…”.
Ну что же,
увидим. Но поначалу речь идет в первую очередь, однако, о том, чтобы выступить
под фонограмму. Немая проба называют подобное на кино жаргоне. В то время как
Judas Priest под фонограмму изображают на сцене сурово пашущий рок-ансамбль,
осветители приводят свои прожектора в окончательное положение. Один ассистент
гонит с галереи вниз в зал вызывающий
кашель дым, кинооператоры ищут наилучшие съемочные ракурсы, и в действие
вступают другие лица, чья функция в этом спектакле, по сути, никому
по-настоящему не понятна, вступают, насколько это возможно. Ансамбль
добросовестно старается, и их исполнение становится от дубля к дублю все лучше
и совершеннее.
Что же, однако,
привело этих англичан, которые проживают в иберийской Marbell’е и сейчас вообще-то должны были бы находиться в Дании на записях
их очередного альбома, именно в амстердамский “Roxy”?
“Без понятия, - признается Glenn, - место съемок было определено
видео-бригадой”.
А она, очевидно,
действительно имеет слабость к Королевству Нидерландов, ведь это была та же
компания. Которая летом 1987 года уже снимала вместе с “Def Leppard” в цирке
города Каллантсоога видео “Animals”. Эта компания называет себя, между прочим,
“The Company” происходит из рок - и кино-мекки Лос-Анджелеса и причисляется в
настоящее время к лучшим в своей области.
“В 19.00 запустят публику!” – объявляет Jayne, столь же хорошо сложенная и импозантная, сколь и
подвижная попечительница ансамбля, и уже снова удаляется на своих тонких
каблучках. – “Сегодня по
радио, кстати, еще раз передали обращение к фэнам Judas Priest, чтобы привлечь
в “Roxy” действительно достаточное количество людей, - добавляет наш
голландский коллега Михель Ван дер. Моосдийк, - из одного только эйдховенского
“Dynamo” они прибывают прямо целыми автобусами…”
Но под конец
оказалось потом все же меньше фэнов, которые нашли дорогу в “Roxy”, чем в целом
надеялись и ожидали. Но подробнее об этом позже.
Где-то в по
северному прозябшей Дании, вдали от любого более или менее крупного города,
посреди деревенского окружения и в прекрасном – или удручающем, кому что
нравится – уединении расположилась студия, студия, в которой Judas Priest в
настоящий момент, если не брать во внимание амстердамскую вылазку, работают над
своим новым продуктом. Почему вообще-то
так изолированно?
“Ну, во-первых, эта студия превосходно оснащена. Мы имеем
там действительно все, что нам нужно для работы. Далее именно расположение
студии тоже было одним из аргументов. Мы можем работать там действительно
свободно от каких-либо влияний и спокойно. Ближайший город со всеми его
возможностями отвлечься и развлечься, слава Богу, отсюда далеко, хотя даже
иногда мы предпочли бы, чтобы было малость поближе. Во всяком случае, так мы
можем работать сосредоточенно”.
Glenn Tipton
кажется довольным, в то время как Rob может добавить от себя дальнейшие детали:
“Это действительно самая, что ни есть крестьянская
глубинка. Впечатляет, когда заходишь в один из местных трактиров. Там сидят эти
молодые крестьяне и крестьяне-старожилы и беседуют на полном серьезе о
скотоводстве и хлебопашестве, о ценах на рынке и тракторах. Они имеют к нашему
образу жизни и мыслей такое же малое отношение, как мы к их нему. Два мира
сталкиваются друг с другом!”
“Соответственно условиям записи, мы хорошо вписываемся в
график” – добавляет
потом Glenn. “Базовые партии
уже полностью записаны. Теперь нам нужно еще только записать соло гитар, а
потом уже займемся окончательным миксом. К концу февраля мы предположительно
будем иметь полностью готовыми к выпуску 14 композиций.
Гитарные синтезаторы на этот раз применяются гораздо более
экономно, чем в “Turbo”, “Turbo” был
“Turbo” - отдельная эра, которая на сегодняшний день завершена и исчерпана, но
за которую мы все еще целиком и полностью стоим горой. А нынче у нас на
календаре все-таки год 1988-ой, и мы снова стали на целый корпус тяжелее. Новый
материал мощный и без выкрутас, как раз типично Judas Priest!”.
В чем мы очень
скоро уже сами сможем убедиться в живую, поскольку гастроли уже широко
распланированы и с мая приведут этот ансамбль и в наши края.
Но вернемся
теперь назад в Амстердам и в “Roxy”.
Перед входом в “Roxy”
тем временем постепенно собираются фэны – хотя и далеко не так много, как я
вообще-то ожидал бы, что-либо говорит против всеобщей популярности ради в
Нидерландах или же свидетельствует просто о недостаточном интересе. Однако
последнее казалось менее правдоподобным.
“И что – действительно можно приобрести гашиш в Голландии
совершенно легально? Практически выбрать по меню и купить???”
Glenn, очарован.
“Да, ведь это еще лучше, чем в
Калифорнии!”
Большой перерыв.
На какое-то время в “Roxy” воцаряется спокойствие. Наскоро легкая закуска для
бригады, ленч для ансамбля и громкие “Priest…
Priest… Priest” – речитативы хором с улицы.
О чем вообще-то
идет речь в том, фильме, для которого вы здесь работаете?
“Фильм называется ”Johnny B. Goode”, и речь идет об американском
футболе. Главным действующим лицом является американский парень, который играет
в команде колледжа, относится к этому спорту очень серьезно и через это все
время попадает в конфликт, разрывается между спортом и школой. Кроме того,
парень играет еще и на барабанах. Одна сцена показывает его, например, как он
сидит перед телевизором, смотрит футбольный матч и при этом барабанит суровый
рок-ритм…”
Это звучит,
словно ансамбль уже видел отрывки. Поэтому автоматически возникает вопрос,
будет ли это хороший фильм. Rob на это: “Без
понятия. Нам пока, что показывали только сырые варианты, без саунд-дорожек и
частично даже еще не связанные друг с другом. После этих первых впечатлений еще
невозможно никак оценить хороший ли это будет фильм или плохой”.
“Johnny B.
Goode” – это не только заглавная вещь, но также и почти что легендарный
рок-н-рольный классик, существующий в бесчисленном множестве кавер-версий и
даже спустя тридцать лет все такой же свежий, как и в первый день. Кто делает
ковер этой песни, тот задает себе самому нелегкую задачу.
“Это мы очень хорошо осознавали. Поэтому мы с самого начала
не стали подходить к оранжеровкам с амбицией, что нам надо записать определенно
самую лучшую версию. Для нас гораздо больше было важно сохранить эту песню в ее
существенных компонентах. Ничего не отбирать у нее из ее филинга и ее
изначальности. Чего мы хотели добиться, и надеюсь, нам это удалось – это
заставить зазвучать эту песню по-Judas Priest’овски, поставить на нее наше собственное клеймо…”
Что
действительно удалось, ибо Judas Priest’овская версия – наряду с уникальной
секс-пистолзской сессией – действительно единственная, которая, по-моему,
необязательному для других мнению, не только может сравниться с оригиналом, но
и начисто его превосходит. При этом не следует забывать, что Judas Priest
издавна известны тем, что делали частично весьма личные, но всегда очень
хорошие ковер-версии. Именно по этой причине продюсеры фильма и обратились к
ним, не хотели бы они записать заглавную песню – и причем, живьем! Judas Priest
хотели, и вот теперь извольте любить и жаловать.
Представления
кинодеятелей первоначально шли еще гораздо дальше. Так они, между прочим, с
удовольствием бы запечатлели ансамбль на пленке и в качестве актеров. Эту мысль
господин Halford и его бойцы какое-то время взвешивали совершенно серьезно, но,
в конце концов “… работа над альбомом имела абсолютный приоритет, так что
нам пришлось с благодарностью отказаться от этих предложений”.
“Johnny B.
Goode” будет выпущен фирмой “Atlantic” отдельным синглом, чтобы сделать
промоушен как фильму. Так и к альбому с саундтрэком. А там, кстати, будут не
только Judas Priest. Свою лепту внесли помимо Теда Ньюджента или “April Win”
еще некоторые другие рок-ансамбли.
На новом альбоме
ансамбля наряду с таким вещами, как “Monsters of Rock” вы, конечно, найдете
также и “Johnny B. Goode” – хотя первоначально эта песня не была запланирована.
“Чем интенсивнее мы работали над этой вещью, тем больше она
нам нравилась, так что, в конце концов, мы решились тоже взять ее в альбом. Зато,
к сожалению, вылетела другая вещь. Но эта игра уже знакома нам до боли. Мы так
и так имеем слишком много хорошего материал. Мы могли бы из тех песен. Которые
мы по каким-либо причинам отложили в сторону, за это время спокойно составить
собственный двойной альбом”.
Достаточное
количество вполне готовых спродюсированных вещей, как известно, осталось от
работы над “Turbo”. “Из них мы не использовали ни одной. В том числе и потому,
что нам пришлось проглотить немало критики из-за “Turbo”. Однако на этот счет я
хотел бы заодно заметить, что мы, как и прежде, не считаем “Turbo” ошибкой,
хотя именно таковой часто преподносила нам эту пластинку пресса. Тем более что
пацаны, со всей очевидностью, лишь очень ограниченно разделяли мнение
профессиональных критиков, как, пожалуй, довольно однозначно показал успех
пластинки, ровно, как и гастролей. Мы, конечно же, сделали “Turbo” не с
намерением, что нам надо поставить на ноги непременно коммерчески успешный
альбом с как можно более высоким прорывом в списки популярности. Замысел был,
попросту говоря, такой, что нам очень хотелось немного поэкспериментировать и
может быть также, расшатать очень уж закостенелые границы традиционного “Heavy
Metal”. Кроме того, мы были просто-напросто зачарованы теми техническими
возможностями, которые предлагали и предлагают гитарные синтезаторы и поэтому
поиграли с этими штуками, что может быть в некоторых местах, получилось малость
чересчур. С другой стороны, однако, Judas Priest с самого начала были
ансамблем, который никогда не чурался эксперимента, который всегда искал пути в
стороне от ходовых шаблонов. Поэтому, например, каждая из наших пластинок
звучит иначе, чем остальные, что не в последнюю очередь, вероятно, и является
одной из причин нашего многолетнего успеха”.
“Priest”…“Priest”… “Priest”…
“Roxy” заполнен
почти наполовину. Не очень-то грандиозная кулиса, что, однако, не наносит
ущерба настроению в зале. Оно-то как раз превосходное. И вот дело пошло: Judas
Priest, самый, если не считать “Deep Purple” и “Black Sabbath”, вместе со “Scorpions”
старослужащий и сегодня еще успешный “Heavy Metal”-ансамбль берут на абордаж
сцену, теперь уже в самой настоящей коже и костюме с заклепками. “Johnny B.
Goode”, теперь без фонограммы, absolutely live (абсолютно живьем) звучит со
сцены. В первый раз, во второй и… публика неистово подхватывает, полна
энтузиазма, какой редко бывает у похожей на германскую аудитории. В вопросе
энтузиазма западные фризы нас, квелых остаточных германцев, вне всякого
сомнения, обскакали. Главная камера передвигается в глубине зале по рельсам
силами двух энергичных молодых людей, и они двигают ее туда и сюда так быстро и
мощно, что время от времени оба попадают в серьезные затруднения, когда дело
касается того, чтобы вовремя притормозить этот монстр вместе с кинооператором в
конце трассы. После третьего “Johnny…” съемки, очевидно, получились, ибо теперь
сцену открывают для фэнов, и начинается настоящая стэйдждайверовская[2] оргия, не встречающая
противодействий со стороны поспешно встревающих блюстителей порядка или рабочих
сцены. “Is Holland still breaking the law?!!!”(“А что Голландия все еще
нарушает законы?!!!”).
“Даааааааа!!!”
Праздник
продолжается.
Judas Priest на
расстоянии вытянутой руки, живьем в маленьком клубе… такого давно уже не было,
это повод для празднования. Так это дело, очевидно, видит и сам ансамбль,
который ищет непосредственного контакта с публикой и также им наслаждается, как и публика, тем фактом,
что она действительно может испытать Первосвященников живьем в пределах
досягаемости, чем фэны основательно и пользуются. Сначала отбэнгать один раунд
вместе с К.К. Downing’ом, затем пробиться к Glenn’у Tipton’у, посмотреть за его
пальцами и. Наконец, сломя голову назад в первые ряды… на нормальных Judas
Priest’овских концертах это
немыслимо. Четыре песни играют эти господа, а потом уходят со сцены. Анкоры не
запланированы. Однако, амстердамцы смотря на это несколько иначе, и они
громогласно настаивают на своем. Так что еще две композиции – в том числе
“Green Manalishi” – и на этом окончательно поставили точку.
“Еще раз
вернемся к “Turbo”. С “Turbo” мы еще раз
попытались расшатать закостенелые границы НМ и дать новые импульсы.
Выговоры
критиков – справедливые или нет, это еще вопрос, очевидно, действительно задели
Rob’a Halford’a. “А ведь именно
это, по сути дела симптоматично для нашего ансамбля. Мы, например, в “British
Steel” тоже экспериментировали и вносили новшества. Judas Priest всегда уже
были ансамблем. Который работал инновативно, что не в последнюю очередь,
пожалуй, и является одной из причин того, что у нас так много подражателей”.
Как бы там ни
было, тему “Turbo” следует закрыть окончательно. “Новая
пластинка снова получилась очень Heavy и энергичной,
выполнена скорее в традиции настоящего “Heavy Metal’a”. Это версия 88-го года
альбома “Screaming For Vengeance”. Нам очень в кайф было работа над ней. А это
для нас всегда было очень важным. Эта музыка, которую мы делаем, это наша
профессия, которая приносит нам удовольствие, которую мы с удовольствием
осуществляем. Эту радость, которую мы в этом деле получаем, ее чувствуют фэны.
И это в конечном итоге все еще делаем нас заслуживающими доверия. К радости
относится также и охота к экспериментированию, которой мы, конечно же, и дальше
предаемся. Эксперимент, радость от эксперимента – это в конечном итоге фундамент
нашего успеха, это одна из причин того, что мы сегодня, как и вчера является
ансамблем. Который, по сути дела, другой и звучит по-другому, чем остальные. Мы
всегда хотели быть в стороне от тех стандартов, которые общие у 99% всех
групп”.
Семь минут
отвели Judas Priest одной композиции нового альбома, которая “является почти что балладой. Она начинается очень медленно
и мягко, однако потом все больше и больше нарастает и, в конце концов,
становится крутой рок песней с чудесным гитарным соло. Эта гитара, как и почти
во всех композициях – самая настоящая “Screaming metal guitar” (резкая метал
гитара), гитарные синтезаторы применяются лишь очень экономно и почти
неуловимо”.
Продюсировал,
кстати, снова старый попутчик Judas Priest Tom Allom. “Конечно, мы за это время прикидывали, не попробовать ли нам
разок с каким-нибудь другим продюсером, но все равно с кем бы мы ни работали
вместе, мы никогда не были им по-настоящему довольны. Том – это как раз такой
человек, с которым мы теперь сотрудничаем уже так долго, что каждый знает
другого как себя самого. Он точно знает, что и как он из нас может выудить. Он
знает, чего мы хотим, он все еще остается лучшей кандидатурой для нас. И
поэтому, какого черта нам вдруг идти в студию с каким-нибудь новым продюсером?
В конце концов, Том в какой-то степени сам уже является частью Judas Priest!”.
Тем временем
дело медленно, но верно движется к полуночи и помимо видео-бригады только лишь
фэны из “Dynamo” удерживали позицию, в то время как несколько сот метров дальше
в квартале красных фонарей шторы на окнах с девушками за ними раздвигаются и
сдвигаются, раздвигаются и сдвигаются…
Время для тихого
прощания и большого нырка в ночную жизнь амстельской столицы. Время также и для
последнего слова Glenn’a Tipton’a: “При случае нас упрекают,
что у людей в нашем возрасте постепенно смотрится все смехотворнее, когда они
все еще одетые в кожу с заклепками изображают из себя на сцене буйных парней.
На этот счет я могу сказать только: мы – эстрадники. Которые не всегда
воспринимают самих себя ужасно серьезно
- точно так же, как и наши прикиды. Это просто принадлежит к хорошему
шоу. Большой ошибкой многих ансамблей и фэнов является то, что они воспринимают
самих себя чересчур серьезно. Нужно уметь также подходить к делу с юмором и
посмеиваться над самим собою. Только тогда ты и станешь действительно
заслуживающим доверия… по отношению к самим себе, а также и у фэнов”.
Автор статьи: Edgar Klusener
В журнале “Metal Hammer/Crash”№ 6, стр.10-13,
(Германия), июнь 1988г.
Перевод FIGHT RIGHT
